Кое-что о Василе Стати и его интервью "Комсомольской правде"

27 ноября 2019 г. «КП в Молдове» опубликовала довольно большое интервью филолога В.Стати. На наш взгляд, сей материал нуждается в обстоятельных комментариях, которые мы ниже и приводим.

1. В упомянутом интервью В.Стати пытается затушевать некоторые факты своей биографии и подать себя русскоязычному читателю неким «рыцарем без страха и упрека», которого уволили с поста зам.зав.отделом культуры ЦК КПМ в июле 1983 г. просто из-за ненависти писателей, а не за плагиат.

Если быть точным, то в решении Бюро ЦК по его вопросу говорилось об освобождении от должности «за ошибки в работе». Это удивительная формулировка, с которой я, изучивший десятки тысяч решений руководства республики по всем вопросам, никогда ни до, ни после этого не сталкивался. Никаких объяснений, за что именно В.Стати был уволен, в решении Бюро ЦК нет. Сам Стати раскрывает скобки и поясняет: его поймали на плагиате в опубликованной им книге «Франция, которую я увидел». Стати утверждает, что речь идет о «нескольких географически-исторических фразах о Париже». Мы сейчас не обсуждаем тот факт, что само это выражение звучит по-русски просто дико (ему, как профессиональному филологу, это должно быть хорошо известно). Речь о том, о чем В.Стати в своем интервью умолчал: на протяжении нескольких последующих лет он писал письма Бюро ЦК, отчаянно пытаясь оправдаться и умалить факт плагиата, позорный для любого ученого. Но даже Бюро ЦК, где в то время сидели люди, отнюдь не симпатизирующие Союзу Писателей, В.Стати не поверило: слишком уж убедительны были аргументы против него. Эти письма сохранились и В.Стати всегда может в этом убедиться.

2. Интервьюерша, журналист Т.Борисова заявляет: «известный историк Петр Шорников рассказал, что эрудиция, авторитет ученого придавали особый вес вашим словам, звучавшим в стенах парламента».
Нам трудно говорить об «особом весе» слов В.Стати, так как его «История Молдовы» и другие работы, опубликованные им с начала 2000-ных годов и по наши дни, выявляет серьезные познания Василия Николаевича в основном в филологии. Там, где он говорит о филологических вопросах, чувствуется, что эту науку он искренне любит и действительно хорошо знает. Что касается истории, то его «исторические изыскания» носят весьма упрощенный, поверхностный, а часто и откровенно легкомысленный, сумбурный и лозунговый характер. Насобирав значительное количество фактов о истории Молдовы, В.Стати не удосужился серьезно их проанализировать, за исключением, пожалуй, отчасти эпохи Штефана чел Маре, и его работы часто напоминают скорее эссе на историческую тему, чем работы ДОКТОРА ХАБИЛИТАТ исторических наук, которым его подчас награждают наши любители России. О чем можно говорить, когда ДОКТОР ХАБИЛИТАТ ИСТОРИИ не дает себе труда даже привести ссылки на цитируемые им исследования, без указаний авторов, места, года издания и т.д. И такое встречается в «исследованиях» Василия Николаевича сплошь и рядом. Соответствующие факты из его работ мы можем приводить даже не десятками, а сотнями. Хотя необходимости указывать точные ссылки на источники учат еще на первом курсе истфака. Какой уж тут «авторитет», «особый вес» и «доктор хабилитат»...

3. Можно и нужно согласиться с В.Стати там, где он говорит о необходимости изучать историю Молдовы, защищать наши исторические, языковые и культурные традиции. Однако историю Молдовы не пророссийского розлива, в которой так или иначе делается попытка искусственно привязать Молдову и молдаван к России и славянам, а историю той Молдовы, которая была на самом деле – восточноевропейского государства на границе со славянским миром, у которого были многовековые теснейшие связи со странами Запада. Понимая, что полностью игнорировать их нельзя, В.Стати в «Истории Молдовы» говорит и об этом, но скороговоркой, побыстрее, чтобы не слишком вдаваться в неприятную для всех поклонников РФ тему (можно сопоставить, сколько страниц уделено в ней связям со Россией и славянским миром, и сколько – тем же Венгрии и Польше, а также другим странам Запада). Вероятно, и термин «молдавский язык» не воспринимался бы так неприязненно частью нашего общества, если бы его не пропагандировали заклятые враги молдавской национальной государственности ВНЕ РОССИИ, вроде В.Стати.

Типичными для таких пророссийских деятелей, как В.Стати, являются и другие моменты, как, например, попытки показать многочисленные обращения молдавских господарей и знати к России, но затушевать еще более многочисленные факты сближения и четкой ориентации на Турцию, Австрию, Францию со стороны этой категории населения. Подчас В.Стати идет на прямые фальсификации в просоветском духе: справедливо отмечая незаконность «присоединения» Восточной части Молдовы к Румынии в 1918 г., он тщательно избегает говорить о том, что СССР столь же незаконно «присоединил» Восточную Молдову в 1940 и 1944 г. А иногда изымает целые абзацы из собственных книг, чтобы только понравиться русскоязычному читателю. Так, в румыноязычной версии «Истории Молдовы» говорится об ограблении Молдовы советскими войсками в 1944 г. А в русскоязычной именно этот пассаж исключен. В.Стати, видимо, считает, что не надо, чтобы русскоязычные понимали, что советские войска были в Молдове оккупантами. А то еще назовут его «румынофилом».

4. В.Стати возмущается: «Почитайте сотни газетных статей, полощущих мое имя на обоих берегах Прута, и вы узнаете, что Стати – примитивный молдовенист, махровый русофил». Не оправдывая действительно хамских высказываний в его адрес, прозвучавших в разные годы со стороны ряда деятелей интеллигенции, нужно особо подчеркнуть: в свете того, о чем мы сказали выше - кто же такой В.Стати, если действительно не махровый русофил? Это признает даже Т.Борисова, которая прямо говорит – «конечно, русофил!». Так что он зря обижается. А то, что В.Стати не имеет ни малейшего отношения к молдовенизму, хотя бы и к «примитивному», и только компрометирует его своей пророссийской деятельностью, более чем очевидно, и об этом мы еще скажем ниже.

5. Подтверждением тому служат:
а) удивительные по безграмотности и чудовищному высокомерию по отношению к коллегам-ученым (он все-таки кандидат филологических наук) слова В.Стати, вынесенные в заглавие статьи: «Я учил Бодюла молдавскому языку, обосновал этот термин в Конституции и доказал, что в молдаванах есть славянская кровь»,

б) дикое по существу название его исследования «Русские – исторические соседи молдаван», которое он обосновывает еще более антинаучным тезисом «молдаване – симбиоз волохов и русинов».

Во-первых, из рассказа самого В.Стати следует, что он всего лишь дал Бодюлу несколько уроков языка, хотя тут же признает, что Бодюл «говорил не очень уверенно, но, в принципе, язык знал». Зная, что Бодюл и до 2-3 августа 1976 г., когда состоялась упомянутая В.Стати встреча Бодюла с Н.Чаушеску, и после этого говорил по-румынски/молдавски так, что многим молдаванам становилось стыдно за такого лидера, лучше бы Василий Николаевич не сильно афишировал сей факт из своей биографии.

Во-вторых, никто из рассказавших в своих работах и воспоминаниях о том, как готовился проект действующей ныне Конституции 1994 г., в том числе тот же П.Шорников, никогда не писал, что Стати «обосновал» термин «молдавский язык» в Конституции. То есть В.Стати банально пытается колоссально преувеличить собственную роль.

В-третьих, то, что «в молдаванах есть славянская кровь», серьезные исследователи никогда и не отрицали. Находясь на периферии латинского и западного миров, на границе латинства и славянства, молдаване, оставаясь частью латинского мира, испытали немалое влияние славянства. Об этом писали и пишут и археологи, и историки, и этнографы, причем не только в России либо Молдове, но и в самой Румынии. Так что присутствие «славянской крови» несомненно. Однако это ни в коей мере не означает, что мы перестаем быть частью западного, латинского мира. Так что и это утверждение В.Стати выглядит смешным и нелепым – тем более для ученого-филолога, к числу которых оный принадлежит.

В-четвертых, попытка В.Стати объявить именно русских «историческими соседями» молдаван выглядит как явный политический заказ его российских покровителей. Как известно, племена тиверцев и уличей, которых он имеет в виду, не были частью сложившегося русского народа, ибо такового во времена этих племен (9-11 вв.) попросту еще не существовало. Происхождение тиверцев, к тому же, оспаривается и некоторыми российскими исследователями. Мало того, в «Истории Молдовы» 2002 и 2003 гг., за авторством все того же В.Стати, вообще не говорится ни о каких «русинах», а только о восточнославянских племенах. Впервые термин «русин» появляется в его работе «Молдаване», изданной в 2008 г., но обозначал не русских, а, как пишет там сам В.Стати, - украинцев. Откуда тут появляются русские как «исторические соседи молдаван» и каким образом «русины» вдруг становятся русскими - знает, должно быть, только сам В.Стати, да еще его российские кураторы и вдохновители, которые еще с начала 2000-ных годов развязали кампанию по возрождению российского культурного и политического влияния в Молдове, не гнушаясь даже самыми дикими псевдоисторическими поделками в сталинском духе.

Думаю, что нелишним здесь было бы упомянуть и о том, как автору этих строк самому пришлось познакомиться с В.Стати поближе. В июне 2013 г. меня пригласили выступить перед одним коллективом, состоявшим в основном из молодежи, и рассказать о подлинной истории Молдовы. Я согласился. Зная, что там будет выступать и В.Стати, я настоял на том, что посвящу начало своего выступления критическому разбору работ В.Стати. Организаторы не возражали. Однако, когда я явился на мероприятие с некоторыми работами В.Стати и последний понял, что его ждет, то, закончив выступление, похватал все свои бумаги и пулей вылетел из зала, невзирая на свой уже тогда почтенный возраст (75 лет). Больше он не вернулся. Происшедшее крайне удивило собравшихся, но я все равно подробно изложил свою позицию по его работам.

В дальнейшем, несколькими годами позднее, мне пришлось в присутствии В.Стати несколько раз публично разъяснять: МОЛДОВЕНИСТ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ДРУГОМ РОССИИ. Ибо он в первую очередь ПРОЗАПАДНИК. И детально обосновывать это мнение. Не могу в этой связи не отметить: ни разу тогда В.Стати не пытался мне как-то возразить или оспорить приведенные мною тогда факты и аргументы. Полагаю, этого более чем достаточно, чтобы понять его истинное лицо как ученого и человека.

В заключение подчеркнем следующее.

Интервью, должно быть, преследовало цель популяризировать в очередной раз точку зрения пророссийски настроенных молдаван, которых наша левая пресса пытается выдать за «истинных патриотов» Молдовы. Несмотря на то, что их отличие от открытых друзей РФ только в том, что они прикрываются «защитой традиций, истории и культуры Молдовы». В остальном они так же вечно на коленях перед РФ, как и первые. Вот и В.Стати с его путаными рассуждениями, которые он тиражировал в собственных «научных опусах» безуспешно пытается причислить себя к молдовенистам. Хотя его пророссийские взгляды напрочь исключают любую возможность считать себя таковым – не бывает молдовенистов, которые бы преклонялись перед Россией. Пусть учится хотя бы у Штефана чел Маре, в конце концов в 1502 г. порвавшего отношения с Россией. Или даже у «друга России» Д.Кантемира, который писал в «Описании Молдавии», что в его время русские в Молдове были рабами, либо его брата Антиоха, который был отнюдь не пророссийским господарем, либо их отца Константина, который был то пропольским, то проавстрийским политиком.

Можно привести еще множество примеров подобного рода из нашей истории. Но полагаем, что и этого вполне достаточно, чтобы понять: пророссийский исследователь-филолог В.Стати и молдовенизм – явления абсолютно разного порядка, между которыми нет и не может быть ничего общего.

Руслан ШЕВЧЕНКО, доктор истории

https://www.kp.md/daily/27060/4128144/?fbclid=IwAR3c_EwXd8ga1LzxUpxB08xsD5ZykOml3nZqAD0QuctdxiFe08PWzU1gMZs