пятница, 25 января 2013 г.

Всемирная реституция


Всемирная реституция
                                 или хотеть не вредно

Недавно начальник Росохранкультуры Борис Боярсков выступил с заявлением, в котором, в частности, потребовал от ряда бывших республик СССР вернуть России культурное достояние, некогда переданное им в порядке братской помощи. В число этих республик он включил и Молдову. Как и следовало ожидать, руководство ряда музеев нашей страны выразили недоумение и возмущение бесцеремонной выходкой российского чиновника, напомнив ему, что такие акции проводились в советское время в рамках культурного обмена между республиками. Иначе говоря, взамен Молдова отдала что-то свое. Это натолкнуло нас на мысль узнать, как обстоит дело с возвратом культурных и других ценностей в других странах.
Вплоть до 19 века правители европейских стран руководствовались простым и ясным принципом – «что награбил, то и твое».  Потому все, что тому или иному государству удалось захватить, будь то Персидская, Османская, Австро-Венгерская, Российская империи, Франция, Англия или государства помельче, немедленно исчезало в казне и хранилось в строжайшей тайне даже от ближайших союзников, чтобы те не позарились на сокровища. Так произошло, например, при взятии Константинополя в 1204 г. крестоносцами, отправленных туда (с конечной целью завоевания Палестины) разными группировками западноевропейских феодалов.  Сходная история приключилась при занятии того же Константинополя турками в 1453 г, с той лишь разницей, что срок разграбления города, официально разрешенный султаном Мехмедом II был определен в 3 дня, а все захваченное делилось между своими, т.е. султанской знатью – в иностранных союзниках тогдашняя Турция не нуждалась. Но подлинного апофеоза в деле присвоения чужой собственности в средневековье  европейцы достигли после открытия Америки Х.Колумбом в 1492 г. Здесь  масштабы грабежей достигли чудовищных размеров.  Так, по некоторым расчетам, только золота   отсюда в Европу было доставлено в 1493-1700 гг. 40 661 кг, а серебра и того больше – 2 394 000 кг. Значительная часть золота была вывезена португальцами из Бразилии, а серебро – испанцами из Аргентины (в честь этого металла она получила и свое название – по-латински серебро – argentum). Обе вышеназванные страны и по сей день не посмели даже заикнуться  о правах на компенсацию за расхищение природных ископаемых.
Чуть ли не первую попытку перейти к реституции культурных ценностей, разумеется, в тогдашнем понимании этого слова предпринял прусский король Фридрих II (1740-1786).  Во время Семилетней войны (1756-1763), оккупируя различные германские территории (их правители преимущественно поддерживали противников Пруссии  - Австрию и Россию), например, Саксонию, Фридрих даже испрашивал формальное разрешение здешних властей на вывоз картин из Дрезденской галереи, в Берлине с них снимались копии, а затем, согласно обещанию Фридриха, картины были возвращены обратно. Впрочем, Фридрих был непоследователен, и если считал нужным, то в ходе той же войны просто сжигал города, не считаясь ни с какими ценностями, которые там могли находиться. Еще менее того с правами разных стран на свое культурное наследие считался Наполеон (как и его противники).
Поворот в отношении к культурным ценностям начал происходить после обнаружения Трои (1870-е гг.). Ее первооткрыватель, Генрих Шлиман (1822-1890) уже в детские годы увлекся поисками мифической, как тогда считалось, Трои. Человек феноменальной памяти, легко выучивший наизусть «Илиаду» и «Одиссею», и позже цитировавший их десятками страниц, Шлиман осмеивался коллегами, считавшими Трою вымыслом Гомера. Тем не менее Шлиман сумел организовать экспедицию в Северо-Западную Турцию и обнаружить Трою именно там, где рассчитывал. Находка Трои стала глубоким потрясением для современников. Те из них, кто быстрее других оправился от шока, сообразили, что на этом можно сделать огромные деньги.  Поэтому в Турцию хлынул поток всевозможных мошенников и авантюристов, надеявшихся быстро разбогатеть. Султан Абдул-Хамид II (1876-1909) этому не препятствовал, так как Османская империя попала к тому времени в финансовую кабалу к Англии, Франции, а позже  и Германии. Ссориться с ними из-за каких-то древних амфор, развалин домов, городских стен и т.д. султану было невыгодно. Потому в короткий срок музеи Европы наполнились награбленными в районе Трои сокровищами. Спустя несколько десятилетий, при первом президенте Турции Кемале Ататюрке (1923-1938) информация о местонахождении похищенного просочилась в европейскую, а затем турецкую прессу.  Стал выявляться и гигантский ущерб от этого преступления. По поводу самых крупных объектов разгорелся международный скандал, кое-что из украденного еще при Ататюрке и его преемнике И.Иненю (1938-1950) было возвращено. Однако большая часть вывезенного и ныне хранится в европейских музеях.
Тем не менее история с возвращением культурного достояния Турции стала примером для других стран. После разгрома гитлеровской Германии, которая в годы войны конфисковала у других стран и доставила на свою территорию огромные культурные богатства (картины, рукописи и т.д.), страны, пострадавшие в ходе военных действий, стали подсчитывать ущерб от войны.  У СССР он составил астрономическую даже по нынешним временам сумму – 485 миллиардов долларов (с учетом того, что доллар с тех пор сильно обесценился, в пересчете на нынешние деньги эту сумму следует увеличить в 5-7 раз). Поэтому на Потсдамской конференции (17 июля – 2 августа 1945 г.) был согласован объем репараций, которые союзники (Англия, Франция, США и СССР) хотели получить с Германии.  Так как германская рейхсмарка была выведена из обращения, а значительная часть промышленности лежала в руинах, то взимать стали теми предприятиями, которые работали, золотым запасом, дорогими картинами, старинной мебелью, утварью и т.д. И СССР начал реституцию по-советски: все вышеперечисленное распределялось среди военно-политической верхушки и десятками и сотнями вагонов, военными самолетами отправлялось в Советский Союз, где доставлялось заказчикам. Среди тех, чьи квартиры и дачи стали напоминать скорее музеи редкостей, чем жилые помещения, назовем маршала Г.Жукова, командовавшего тогда Одесским военным округом, министра МГБ в 1946-1951 гг. В.Абакумова, будущего председателя КГБ И.Серова (он, кстати, руководил всем процессом вывоза имущества в СССР), известную певицу тех лет Л.Русланову и других. (К слову, Г.Жуков был в 1948 г. был по этому делу допрошен МГБ, покаялся в совершенном преступлении, отдал обратно награбленное  и…переведен  командовать Уральским военным округом). 
Одновременно шел процесс реституции и в других странах. В Польше и Чехословакии выслали в ГДР и западные зоны всех немцев, конфисковав их имущество, в т.ч. недвижимое. Делалось это, по словам тогдашнего руководителя польских коммунистов Б.Берута, в порядке возмещения за причиненный немцами ущерб в годы войны. К этому еще прибавилась национализация имущества помещиков и капиталистов, проводившаяся по примеру СССР во всех без исключения соцстранах.  Бывшие собственники либо переходили на положение простых рабочих и служащих, либо, при сопротивлении, отправлялись в тюрьму, или бежали за границу. С восстановлением в них в начале 90-х гг. капиталистических отношений бывшие владельцы стали возвращаться  на прежнее место жительства и подавать в суды, требуя возврата некогда конфискованного. Правда, процесс этот идет, как мы уже писали, с очень большим скрипом. Одна из наиболее удачных реституций была проведена в России по требованию французских властей. Дело в том, что еще до революции значительное количество французов, как богатых, так и рядовых, вложили огромные средства в т.н. русский заем, который царская Россия обещала им вернуть с процентами. Ленинское правительство объявило об отказе от всех своих обязательств, в т.ч. финансовых, перед другими странами, и это стало одной из причин участия Франции в интервенции против советской России, а затем крайне враждебных отношений на протяжении ряда лет. Вплоть до 1991 г. Франция поднимала вопрос о возвращении вложенных средств, но получало отказ даже обсуждать его. Только при Ельцине, к 1995 г. эти деньги были все же возвращены (около 500 млн.франков).
Отдельно хотелось бы сказать о российско-румынских отношениях, которых проблема реституции затрагивает самым непосредственным образом. Еще в 1916 г., в условиях, когда стало очевидным поражение румынских войск от наступавших с трех сторон германских, австро-венгерских и болгарских армий, Румыния передала России на временное хранение свой золотой запас и значительную часть культурного достояния.  (Золотой запас был оценен Румынией в 1922 г. в 7,9 млрд.франков.). С 1918 г. Румыния стала требовать все это обратно. Россия устами Ленина ответила, что «золото и прочие ценности конфискованы в порядке уплаты за  захваченную Бессарабию». В 1922 г. РСФСР неожиданно изменила позицию и согласилась вести переговоры, но выставила свой счет Румынии – 1 млрд.005 501 601 руб. 61 коп. Румыния признала долг, но в гораздо меньшем размере и переговоры вскоре провалились. В дальнейшем, уже как СССР, советские власти вернулись к ленинской трактовке. После установления дипломатических отношений с Румынией (1934) СССР в 1935 г. вернул Румынии часть картин и ценной утвари, а в 1956 г. повторил эту процедуру. Однако в вопросе золота как коммунистический СССР, так и ельцинско-путинская Россия проявляют поразительное единодушие, упорно обходя тему возврата денег, хотя Молдова уже давно не часть Румынии или СССР, а независимое государство.
Массу претензий могут выдвинуть той же Румынии молдавские власти – хотя бы за демонтаж и вывоз в Румынию в 1920-30-е гг.ряда местных предприятий, закрытие и разграбление вузов, и даже, по утверждению некоторых историков, отправку в Румынию множества исторических документов, которые, как они полагают, сокрыты где-то в секретных румынских запасниках, чтобы не допустить возвращения обратно в Молдову, не говоря уже о моральном и физическом ущербе, нанесенном румынскими войсками жителям нашего края в период, когда Молдова контролировалась ими (1918-1940, 1941-1944 гг.).
Наконец, совсем уж запутанная история  возникнет перед нами, если начать изучать вопрос – кто кому сколько и чего должен в отношениях между бывшими советскими республиками и в особенности их всех включая Молдову – с Россией. С одной стороны, в современной России еще с советских времен сложился стереотип о том, что Россия кормила, одевала и вообще помогала чем могла (газом, нефтью, лесом, металлом и т.д.) всем бывшим республикам, получая от них, разумеется, ничего не значащую ерунду. На заявления из последних о том, что они сдавали в союзный фонд мясо, молоко, овощи, фрукты и т.д., притом по ценам ниже действовавших в РСФСР, российские чиновники не обращают внимания. С другой стороны, следует напомнить Боярскову и ему подобным, что в СССР еще с 1930-х гг. действовала порочная, грабившая крестьянство система цен, при которой условная единица сельхозпродукции оценивалась в 2-3 раза ниже, чем аналогичная единица в промышленном производстве. Иначе говоря, цены за продукцию сельского хозяйства были в 2-3 раза ниже, чем за промышленную. Попытки властей в 1950-е гг. выравнять это соотношение, подняв цены на сельхозпродукцию ничего не дали, уже в 1960-х гг. разрыв вновь стал прежним. Из-за неучитываемых «ножниц цен» советский Госкомстат давал на рубеже 1980-90 – х гг.совершенно извращенную картину того, сколько в действительности стоит производимая каждой республикой продукция; этого не сделано из политических соображений и сегодня. Никогда в прессе и специальной литературе, на какую сумму продает, скажем, Молдова в РСФСР своих товаров, каких именно и сколько и чего конкретно от нее получает.  В любом случае, как недавно авторитетно засвидетельствовал бывший руководитель советской Молдовы, первый секретарь ЦК КПМ в 1961-1980 гг. Иван Бодюл, «иждивенкой Молдова не была», и даже привел факты, свидетельствовавшие скорее об обратном.
И это при том, что еще не подсчитано, сколько стоил труд рабочих из республик на различных стройках народного хозяйства СССР. Как оценить, скажем, труд русского рабочего на строительстве Дубоссарской ГРЭС и молдавского рабочего на строительстве БАМа, где создавались целые города из молдаван. При том, что остались неурегулированными территориальные споры. Так, Латвия потребовала от России как правопреемника СССР обратно Пыталовский район (в Латвии – Абрене) Псковской области, а также десятки миллиардов долларов за насильственное включение в состав СССР, национализацию имущества, депортацию граждан в Сибирь и т.д. Азербайджан может потребовать от России возмещения морального (и не только) ущерба за убытки в войне за Карабах с Арменией, которую СССР/ Россия поддерживают в военном отношении и ныне. Иски о возмещении морального и материального ущерба на Россию могут подать Грузия – за поддержку югоосетинских и абхазских сепаратистов, и Молдова – за поддержку сепаратистов приднестровских, а в свое время и гагаузских, за те же депортации 1941, 1949, 1951 гг. и т.д. Список можно легко продолжить. Из всего этого ясно, что реституция - это такой спор, который распутывая, можно запутать еще больше. Несомненно одно – что для возмещения всех этих убытков России придется заплатить сумму, равную своим бюджетам на очень много лет вперед. Поэтому – чья бы корова мычала…

                                                  Руслан Шевченко

Комментариев нет:

Отправить комментарий