КАК ПРИДНЕСТРОВЬЕ ПРЕВРАЩАЛОСЬ В РЕЗЕРВАЦИЮ

ИА "ТИРАС" продолжает публиковать мнения экспертов, касающиеся перспектив Приднестровья в изменившихся геополитических реалиях. Предлагаем вниманию точку зрения молдавского аналитика, доктора истории Руслана Шевченко. В начале 1990-х Приднестровье создавалось как территория, изначально ориентированная на Россию. Остальную часть Молдовы в регионе видели «уходящей в Румынию», и панически боялись повторения той же выдуманной судьбы и для себя. Первые власти Украины во главе с Леонидом Кравчуком тоже воспринимались в Тирасполе крайне подозрительно, как источник «национализма» и «бандеровщины». Поэтому население региона всячески изолировали от проникновения нежелательных идей из этой страны. Единственной надеждой оставался СССР, который, как тогда надеялись в Приднестровье, «наведет порядок» и «поставит на место зарвавшихся националистов» Украины и Молдовы. Однако в 1991 г. он исчез с карты мира, новая Россия, хоть и помогла Левобережью в войне с законными властями Молдовы в 1992 г., тем не менее регион в качестве независимого не признала. Украина, то же заявляла о поддержке украинцев в регионе и стремлении к политическому решению конфликта, а ряд ее добровольцев воевали на стороне Левобережья против молдавских властей, но в итоге она заняла нейтральную позицию, отказавшись от открытой поддержки Тирасполя. Ждать помощи еще от кого-то Приднестровье не могло. Так самопровозглашенное Приднестровье впервые почувствовало себя в изоляции от остального мира. Единственным залогом «стабильности» в регионе остались российские войска, гарантировавшие «статус-кво» и позволившие руководству Приднестровья создавать у населения видимость серьезных перспектив. Чтобы закрепить у жителей убежденность в этом, руководство Левобережья провело несколько референдумов, на которых жители почти единогласно высказывались за единение с Россией. С этой же целью была проведена гармонизация местного законодательства с российским, постоянно осуществлялись самые разнообразные контакты с представителями российского руководства, которые непрерывно заверяли Тирасполь в своей полной и всесторонней поддержке.  Однако даже такое содействие не снимало чувства тревоги и осознания своей изоляции у многих жителей региона. Волновались они совсем недаром. Уже в 2005 г. появился «план Ющенко», который предусматривал предоставление Левобережью, вопреки всем «референдумам о независимости» фактически статуса автономии в составе Молдовы, не предоставлял ему права выхода из состава Молдовы даже в случае объединения с Румынией (хотя «Великое объединение» всегда было только бредовой фантазией унионистов и их русскоязычных оппонентов, на практике оно неосуществимо из-за категорического неприятия этой идеи Западом, что признавали в разное время и Илиеску, и Бэсеску), превращал российские войска в регионе в международную многостороннюю миротворческую миссию, и требовал проведения выборов в Верховный Совет региона под контролем ЕС, ОБСЕ, РФ и США что интернационализировало конфликт и было совершенно не в пользу Тирасполя. Хотя план не был реализован, но уже в марте 2006 г. власти Молдовы заменили таможенные печати страны и заставили Приднестровье, несмотря на давление защищавшей Приднестровье Москвы, согласиться на регистрацию своих экономических агентов в Торгово-промышленной палате Молдовы, что позволило установить контроль за экспортно-импортными сделками региона. Тогда же появился и еще один элемент международного контроля на границе региона – Миссия EUBAM. В 2013 г. на административной границе Приднестровья с остальной частью страны стали появляться таможенные посты центральных властей Молдовы, ужесточившие контроль над процедурой въезда и выезда из региона с «молдавской» стороны. Длительное время после фактического «замораживания» плана Ющенко Украина не участвовала в усилении контроля над приднестровским участком молдо-украинской границы. Исключение составила только демаркация этого сектора границы украинскими властями, невзирая на многочисленные протесты Тирасполя. Считая необходимым следовать прежде всего политическому урегулированию конфликта, руководство Украины как в последние годы правления Ющенко, так и при Януковиче избегало прямого давления на Тирасполь. В украинских СМИ в то время нередко появлялись утверждения о том, что Приднестровье является «исторической территорией Украины», а потому следует предпринять меры по закреплению этой земли за властями Киева. Такие настроения существовали и существуют и в научной среде Украины, с чем автору этих строк приходилось сталкиваться лично.  Возможно, такая «вялотекущая» симпатия к Приднестровью продолжалась бы в Украине еще неизвестно сколько времени. Переосмысление отношения к региону началось в Украине позднее, весной этого года, когда к власти пришло новое руководство во главе с А.Турчиновым и А.Яценюком. Развязав против Украины агрессивную, шумную, грязную и подлую кампанию в своих СМИ, подвергая власти этой страны самым чудовищным оскорблениям и перейдя к открытой публикации мнений фашистского характера, призывающих к физическому истреблению «майдановцев», «фашистов», «укров», не желавших «добровольно» уступить фактически открытым претензиям Путина и Ко на восточные и южные области Украины, Москва в то же время постоянно поддерживала контакт с Тирасполем, рассчитывая на его всестороннюю поддержку в разжигании смуты, хаоса и обстановки гражданской войны в Одесской области. Нужно было только дождаться условленного часа, чтобы пламя войны за «Новороссию» охватило прилегающие к Одесской области регионы Украины, и вспыхнуло пророссийское восстание в самой Одессе. Руководство Украины было прекрасно осведомлено о крайне недружественной позиции Тирасполя, ставшего, по сути, форпостом врага в собственном тылу, хотя руководство региона и пыталось вести себя как можно более осмотрительно и не допускать явных выпадов против украинских властей. И даже несмотря на то, что новый Президент Порошенко в одной из первых своих речей заявил, что не допустит превращения Донбасса в новое Приднестровье, а все остальные структуры власти страны продолжали придерживаться курса на «политическое урегулирование» конфликта, роль Приднестровья как российского «ножа в спине» украинской государственности, который в любой момент может быть приведен в действие, стала осознаваться многими в Украине, (в том числе и некоторыми из тех, кто в 1992-м воевал на стороне приднестровских сепаратистов против законных властей Молдовы).  Причиной тому стали несколько фактов. Во-первых, Приднестровье, по свидетельству руководителя Центра военно-политических исследований Украины Д.Тымчука, стало территорией, с которой в Украину весной 2014 г., до перекрытия границы, проникали толпы диверсантов. А во-вторых, по словам этого же источника, Россия ведет с территории Приднестровья воздушную разведку при помощи армейской авиации и беспилотников. Таким образом, Приднестровье стало вовсе не пассивной стороной конфликта на востоке Украины, а открыто содействовало пророссийским сепаратистам и их московским покровителям.  Это заставило власти Украины пойти на новые ограничительные меры в отношении Приднестровья. По всему протяжению приднестровского участка молдо-украинской границы стал создаваться ров шириной в 3,5 и глубиной до 3 метров. Хотя сам по себе такой ров не является сколько-нибудь серьезным препятствием в случае каких-либо военных «телодвижений» со стороны региона, но его несанкционированное преодоление со стороны Левобережья немедленно обратило бы на себя внимание пограничников, которые, в случае необходимости, вызвали бы на помощь ближайшие армейские части. С этим рвом Приднестровье все больше напоминает фактически изолированную от внешнего мира Израилем Палестинскую автономию, точно так же выживающую за счет масштабной контрабанды. Несомненно, что так как до ликвидации пророссийского мятежа на востоке Украины частями украинской армии еще достаточно далеко и потребует от Украины и ее народа еще много сил и средств, Приднестровье и в дальнейшем будет использоваться Россией во враждебных, антиукраинских целях. Вероятно, поэтому впервые, в высказываниях представителей украинского военного руководства обозначился перелом в отношении к Приднестровью. Упомянутый выше Д.Тымчук заявил буквально следующее: «Приднестровье, как территория, с которой Россия проводит действия против Украины… – враждебное для Украины образование. Это – плацдарм Кремля для действий против нашей державы. И Украина должна в перспективе приложить все усилия для восстановления контроля Молдовы над этой территорией. Без этого ПМР как российский фугас под боком Украины так и будет ждать своего часа, пока не рванет». Осознание украинскими властями этого решающего для судьбы Приднестровья обстоятельства – необходимости восстановления контроля Молдовы над его территорией – в недалеком будущем может положить конец существованию Левобережья как квазигосударственного образования.  Статус резервации, который все более обретает сегодня Приднестровье, однако, не может до сих пор подвигнуть его руководство к осмыслению реально складывающейся вокруг него ситуации. Слишком сильно оно зависит от Москвы во многих отношениях, чтобы теперь ему как-то противостоять. Это еще мог себе позволить порой И.Смирнов, временами делавший политические «кульбиты» от Москвы к Киеву и обратно. Но уже совершенно лишен Е.Шевчук, так как Киев с тех пор превратился в открытого врага Москвы и новый «пируэт» в его сторону стал бы для Шевчука последним в его политической (а возможно, и не только политической) биографии. Поэтому в сложившейся ситуации у загнанного беспощадным ходом обстоятельств в политический тупик Е.Шевчука остается в его «территории-резервации» только два выхода. Первый из них связан с ожидающимся осенью обострением экономической ситуации в Украине и оживлением пророссийских террористических группировок. Когда, вполне вероятно, они затронут и Одесскую область, и «услуги» Е.Шевчука и подконтрольной ему территории могут оказаться весьма кстати. А второй, который может стать продолжением первого – в случае, если властям Украины удастся справиться с пророссийским бунтом (что хотя очень трудно в условиях войны и кризиса в экономике, но возможно) – сжаться в угол в Тирасполе и смиренно ждать конца, каким бы он ни оказался. Потому что повторное сколько-нибудь активное участие Приднестровья в дестабилизации ситуации в Украине не будет ни забыто, ни прощено никакой властью, а тем более нынешней украинской администрацией, подавляющей сейчас, в сущности, мятеж единомышленников тираспольских сепаратистов. Поэтому единственно правильный выход из ситуации для Е.Шевчука сегодня может быть только абсолютная пассивность в событиях в Украине в надежде оттянуть неизбежный конец. Если Е.Шевчук сумеет это вовремя понять – то лично для него и его карьеры еще не все потеряно. Не сумеет – значит, подпишет себе и своему режиму политический приговор, который в перспективе поставит последнюю точку в четвертьвековой истории резервации «Приднестровье"

Руслан ШЕВЧЕНКО, доктор истории