Кому Мешает «Приднестровская Гиря»?

Кому Мешает «Приднестровская Гиря»?
«Недавно с большим интересом прочитал опубликованный вами материал «Куда идём мы с «пятачком» – большой – большой секрет!», где полемизируют Виорел Чиботару, экс министр обороны РМ, политолог, руководитель Европейского института политических исследований, эксперт Центра информирования и документирования о НАТО в РМ и Андрей Сафонов, политолог, депутат Верховного Совета Приднестровья – о ситуации, сформировавшейся к сегодняшнему дню вокруг решения «приднестровской проблемы». Как точно отмечено в публикации, «отношения между Молдовой и Приднестровьем зашли в тупик, добавляя этим разброд и в ряды внешних партнёров по развитию, прилагающих усилия для снятия напряженности в нашем регионе». Да, проблема не движется к решению, напротив, ситуация вокруг нее перманентно накаляется. У меня есть своё видение приднестровского урегулирования, и отправной его точкой является истинная причина, почему в течение трех десятков лет переговорный процесс в формате 5 + 2 «топчется» на месте», – пишет нам политический аналитик, доктор истории Руслан Шевченко. Руководствуясь принципом объективного освещения событий, посредством участия в нем различных точек зрения, мы публикуем выступление политолога, с сохранением авторской стилистики.

– В этом году исполняется 30 лет, как на левобережье Днестра были сформированы свои антиконституционные «органы власти» и объявлено о провозглашении собственной «государственности». За эти годы мы ни на йоту не приблизились к разрешению застарелого конфликта.

​Причин тому много, и они как местного происхождения, так и иностранного. Центральные власти Молдовы несут ответственность за то, что конфликт не разрешен, потому что с самого начала в нем первую скрипку стали играть те, кто выступал за отделение приднестровских районов от остальной Молдовы. Дескать, там не с кем разговаривать, мы никого и никогда на Левобережье не переубедим, зато нашему пути в Румынию и Евросоюз «приднестровская гиря» сильно мешает. Поэтому, надо ее поскорее сбросить и идти к «объединению двух берегов Прута». Сторонников этой изменнической точки зрения (в мире нет государств, которые бы добровольно отказывались от части своей территории, чем бы это ни было вызвано, а в самой Румынии за такие предложения – уголовное дело), под влиянием пропаганды, в Молдове со временем оказалось немало. На самом деле, это позиция ленивой, трусливой, глупой и не желающей работать с собственными согражданами части населения.

​Ничем не лучше оказалась позиция Тирасполя. Он, с самого начала своих, в любой стране – уголовно наказуемых действий, пытался настаивать на том, что всего лишь «защищает историческую справедливость» и «отстаивает права русскоязычного населения». Под этим предлогом сепаратисты развязали кампанию репрессий против сторонников единой Молдовы и довольно скоро либо заставили их замолчать, либо вынудили бежать за Днестр. Создание Тирасполем незаконных структур власти на Левобережье и ликвидация законных органов управления РМ закономерно спровоцировали войну, в которой приднестровский режим смог устоять только при широкой и активной поддержке России – не только дипломатической, но и вооружением и обмундированием.

​Последующее «урегулирование» конфликта сразу натолкнулось на принципиальное препятствие, не преодоленное по сей день и мешающее – требование Тирасполя считать свои местные органы власти равноправными с центральными, общемолдавскими. Россия, с самого начала конфликта активно выступавшая на стороне Тирасполя, заняла двойственную позицию. С одной стороны, она выступает за сохранение территориальной целостности Молдовы, с приданием Левобережью особого статуса. На первый взгляд, это вполне согласуется и с позицией Молдовы, ведь она тоже выступает за придание Левобережью особого статуса в своем составе, к тому же, закрепила этот пункт и в Конституции. Но, с другой стороны, позиция России полностью совпадает с мнением Тирасполя: ее дипломаты настойчиво говорят о том, что «решить конфликт должны Кишинев и Тирасполь», «ключи к решению конфликта лежат в Кишиневе и Тирасполе» и так далее, приравнивая законные власти к сепаратистским.

​Попытки добиться этого «равноправия» Москвой предпринимались неоднократно. Можно привести в качестве примера печально известный «меморандум Козака» 2003 года, одно из ключевых положений которого предоставляло Тирасполю право вето на любые решения центральных властей Молдовы, с которыми в Тирасполе и «примкнувшем к нему» Комрате будут не согласны. Можно вспомнить, в частности, откровенные угрозы вице-премьера РФ Д.Рогозина в 2012 году, что если Молдова не признает свои приднестровские районы «равноправным партнером», будет оплачивать его долги за потребленный газ. Существует немало других, аналогичных, по сути, высказываний российских политиков и дипломатов.

​В этой связи логичным был бы вопрос: зачем же тогда России, выступающей на официальном уровне за сохранение территориальной целостности Молдовы, пусть и с особым статусом для Левобережья, непременно нужно это положение о «равноправном партнерстве» Тирасполя с законными властями Молдовы? Ведь «особый статус» все равно вроде бы предполагает, что Приднестровье – ЧАСТЬ Молдовы, а не равновеликая ей сторона.

​В том-то и дело, что на самом деле «защитники территориального единства Молдовы» из России преследуют совершенно иную цель, которую никогда не проговаривают. Но зато о ней в 2003 году публично рассказал приднестровский лидер Игорь Смирнов. Имелось в виду, что Молдову и ее приднестровские районы надо убедить договориться между собой и подписать некий «договор между сторонами», который бы узаконил фактически федеративное устройство страны. Этим договором и должен был стать готовившийся тогда «план Козака». Но затем, согласно разъяснениям И.Смирнова, как только молдавские и приднестровские власти на него бы согласились и подписали, «на другой день» тот же Смирнов объявил бы о том, что Молдова не соблюдает положения договора, и он его расторгает.

​В результате, Приднестровье, выйдя «на законных основаниях» из этой федерации, уже обретало бы права самостоятельного государства (ведь центральные власти Молдовы согласились признать его равноправным себе субъектом). Это было бы убедительным доводом и для мирового сообщества. После чего международное признание Приднестровья стало бы лишь делом техники и самого недалекого будущего. Ну, а Россия, чей вооруженный контингент продолжает находиться на Левобережье, получала бы сильнейший рычаг давления на балканском направлении на все страны этого региона, включая членов НАТО – Румынию и Болгарию. К счастью для Молдовы, этот план в 2003-м потерпел крах. Провалились и другие, более поздние попытки Москвы считать тираспольских деятелей «равноправной стороной» с конституционными властями Молдовы.

​Естественно, что ни одно государство мира на такое уравнивание себя с сепаратистами пойти не может. По принципиальным соображениям. Именно эта причина – одна из главных, почему приднестровский конфликт остается нерешенным. И до тех пор, пока позиция Москвы, настаивающей на «равенстве» сторон, остается неизменной, он по-прежнему будет нерешенным. Вот, почему ключи к разрешению приднестровского конфликта лежат в действительности не в Кишиневе, и, тем более, не в Тирасполе, а в Москве.

Именно поэтому, Министерство обороны Российской Федерации постоянно уделяет внимание своим воинским подразделениям, расквартированным в Приднестровье, поддерживает в боевой готовности все объекты, возведённые здесь еще во времена Советского Союза, в том числе, склады в Колбасне, где хранятся боеприпасы с истёкшим сроком, что вызывает законную тревогу не только в Молдове, но и в Украине и Румынии. Кроме того, по сообщению информагентства «Новости Приднестровья», на Левобережье продолжаются военные учения ОГРВ. Так, во время последних сборов были отработаны нормативы по развертыванию командно-штабной машины, радиорелейной станции и аппаратной телефонной засекреченной связи с последующим её установлением между командирами и личным составом. Были проведены действия по организации привязки к стационарному узлу связи по проводным и радиорелейным линиям, по защите средств связи от радиоразведки. Если российские военные являются миротворцами, то почему в Приднестровье продолжаются военные учения?

И в это же самое время для Молдовы там закрыты пограничные контрольно-пропускные пункты, а количество случаев заболевания COVID-19 растет и на 30 июня превысило 1200. В Приднестровье – явная нехватка ИВЛ, кишиневские врачи готовы оказать и оказывают пациентам необходимую медицинскую помощь, но это сложно осуществить своевременно в действующих условиях по пересечению КПП.

Стоит обратить внимание на то, что Россия, ограничивая в столь сложное время медицинскую помощь Приднестровью, предоставляет ему военно-техническую и кадровую. В таком контексте заявление Андрея Сафонова о том, что «боеприпасы в Колбасне – надёжная гарантия мира!», многократно повышает степень тревоги у всех здравомыслящих людей, которые внимательно отслеживают ситуацию в этом регионе Европы.

P.S. МИД РМ (МИДЕИ) выступил с резкой критикой российских миротворцев, находящихся в Приднестровье. Внешнеполитическое ведомство Молдовы настаивает на незамедлительном их выводе и изменении существующего формата миротворческой операции на гражданскую – под эгидой ОБСЕ.

Стоит отметить, что данное заявление было опубликовано только на румынском языке, дабы ограничить его распространение в русскоязычном сегменте интернета. В этом случае, комментарии излишни, так как российская политика двойных стандартов, по характеристике автора, данной выше, имеет в руководстве Республики Молдова «достойных» последователей.

Руслан ШЕВЧЕНКО, политический аналитик, доктор истории